Неточные совпадения
— Что же это значит? Пользуясь тем, что я
в тюрьме, вы спите там,
в редакции. Нет, господа, эдак я откажусь от всякого участия и напечатаю мой отказ, я не хочу, чтоб мое имя таскали
в грязи, у вас надобно стоять за спиной, смотреть за каждой строкой. Публика принимает это за мой журнал, нет, этому надобно положить конец. Завтра я
пришлю статью, чтоб загладить дурное действие вашего маранья, и покажу, как я разумею дух,
в котором должен быть наш орган.
Он
приходил теперь
в редакцию с красными глазами, опухшим лицом и запойным туманом
в голове.
Года через три,
в 1885 году, во время первого большого бунта у Морозовых, — я
в это время работал
в «Русских ведомостях», —
в редакцию прислали описание бунта,
в котором не раз упоминалось о сгоревших рабочих и прямо цитировались слова из моей корреспонденции, но ни строчки не напечатали «Русские ведомости» — было запрещено.
А И.Д. Новик не унывал и все посылал и посылал цензорам горючий материал. Алексей Максимович Горький
прислал сюда своего «Буревестника», который был возвращен
в редакцию изуродованный донельзя черными чернилами
в отдельных строках и наконец сразу перечеркнутый красными крест-накрест.
Об этом знали и говорили только друзья
в редакции. Цензуре, конечно, и на ум не
пришло.
На другой день
в те же часы
приходит М.М. Бойович
в редакцию и застает Леонида Андреева за чтением только что полученной книжки «Русского богатства»,
в которой Н.К. Михайловский расхвалил Андреева.
В типографии нас звали: Митропольского — «недвижимое имущество „Русских ведомостей“, а меня — „летучий репортер“. Оба эти прозвания были придуманы наборщиками, нашими друзьями, так как,
приходя поздно ночью, с экстренными новостями, мы писали их не
в редакции, а
в типографии или корректорской, отрывая каждые десять строк, чтобы не задержать набор.
Когда князь спросит, кто писал, скажите, что вы сами слышали на бирже разговоры о пожаре, о том, что люди сгорели, а тут
в редакцию двое молодых людей
пришли с фабрики, вы им поверили и напечатали.
Этих уж я так выгнал (жил
в третьем этаже), что отбил навсегда охоту
приходить с такими предложениями, и тотчас же вызвал Амфитеатрова, подробно рассказал о предложенной взятке и просил, чтобы
редакция не печатала никаких опровержений, потому что известие верно и никто судиться не посмеет.
В два часа я уже был
в редакции,
пришел в корректорскую и сел писать, затворив дверь. Мне никто не мешал. Закончив, сдал метранпажу
в набор. Меня окружили наборщики с вопросами и заставили прочитать. Ужас был на всех лицах. У многих слезы. Они уже знали кое-что из слухов, но все было туманно. Пошли разговоры.
Сходил бы
в редакцию «нашей уважаемой газеты» покалякать, какие стоят на очереди реформы, но не дальше как час тому назад получил от редактора записку: «
Приходить незачем; реформ нет и не будет; калякать не об чем».
Я с какой-то жадностью перечитывал свой первый роман, потерпевший фиаско уже
в двух
редакциях, и невольно
пришел к заключению, что ко мне там были несправедливы.
Таков был Николай Иванович Пастухов [Года через три,
в 1885 году, во время первой большой стачки у Морозовых — я
в это время работал
в «Русских ведомостях» —
в редакцию прислали описание стачки,
в котором не раз упоминалось о сгоревших рабочих и прямо цитировались слова из моей корреспонденции, но ни строчки не напечатали «Русские ведомости» — было запрещено.].
Тригорин. Если захочешь, ты можешь быть необыкновенною. Любовь юная, прелестная, поэтическая, уносящая
в мир грез, — на земле только она одна может дать счастье! Такой любви я не испытал еще…
В молодости было некогда, я обивал пороги
редакций, боролся с нуждой… Теперь вот она, эта любовь,
пришла наконец, манит… Какой же смысл бежать от нее?
(18) См. «С.-Петербургские ведомости», 1784, № 50, июня 21. Здесь помещено объявление о выходе 15-й книжки «Собеседника» и приглашение
присылать свои статьи
в редакцию. Объявление о понижении цены на первые книжки «Собеседника» сделано без всяких объяснений; просто сказано: «15-я книжка продается по 50 к.; по той же цене можно получать и все прежде вышедшие». То же повторено и
в № 72, при объявлении о выходе 16-й книжки.
Писемский был
в совершенном расстройстве и сейчас же жалобным тоном стал сообщать мне, что
редакция"Искры"
прислала ему вызов за фразу из моего фельетона.
Он на это охотно пошел и несколько месяцев занимался этим, хотя, сказать правду, слишком спешно. Книжные магазины доставляли
в редакцию каждый месяц вороха новых книг. Лавров заезжал, пересматривал их, некоторые брал с собою и
присылал свое обозрение.
Адлерберг начал набрасывать очерк манифеста, как вдруг великому князю
пришла мысль поручить его
редакцию знаменитому историку Карамзину, который находился
в это время
в Зимнем дворце. Карамзин часто
приходил после смерти императора Александра, и великий князь Николай Павлович, который ценил как его характер, так и его талант, имел с ним частые беседы. Поэтому он велел позвать его и передал ему необходимые заметки и инструкции.